Вера Гаврилко
Не все, — только те, кто хорошо работал и теперь может позволить себе хорошо отдохнуть. Хорошо отдохнуть – это, прежде всего, хорошо покушать. Много, обильно и разнообразно. Вереницы людей с тележками выстроились в очереди в кассы. Кто-то таращится в смартфоны, убивая время. Кто-то рассматривают содержимое чужих корзинок и тележек. О, как много они могут рассказать!
Год назад, до очередной девальвации, в тележках было гораздо богаче. Казахстанцы, натуры широкие, всегда любили гульнуть и прикупить экзотику: вонючие французские сыры, испанское вино, итальянские ветчину, бельгийский шоколад. Многие с отечественной сметаны перешли тогда на маскарпоне: престижней и вообще.
Сегодня содержимое тележек стало патриотичным: макароны "Султан", рыба балык, колбаса отечественная халяльная – вместо хамона, сырок плавленый "Приишимье" — вместо пармезана. И сметана, да. Сметана вернулась в наши продовольственные корзинки, как символ возвращения всего в этой жизни на круги своя.
25-летие развала СССР мы встречаем обедневшими, но непокоренными. Символ нашей веры остался прежним. Это холодильник, урчащий двухкамерный монстр. Холодильник казахстанца отличается от холодильника белоруса или эстонца значительно большим размером морозильного отсека. Морозилка предназначена для согыма – это наша уверенность в том, что зимовка пройдет удачно. Полный холодильник для нас – нечто большее, чем просто жратва. Это наша личная гарантия стабильности. Той самой стабильности, о которой пекутся все — от политиков до дворников.
Социальное самочувствие нынче отслеживается по соцсетям. Вот знатный твиттерянин Карим Масимов бросает в массы клич, запостив сообщение: "К юбилею Независимости запускаю хэштег #25летНезависимости. Предлагаю наши общие достижения объединить этим хэштегом". Инициатива премьера была подхвачена пользователями. Они радостно "зачирикали": и победы наших спортсменов помянули, и стипендию "Болашак", и ЭКСПО, и даже электронное правительство. Но потом что-то пошло не так (у нас часто что-то идет не так), и оптимистичные "чик-чирики" стали теснить горькие, злые и даже ехидные "карканья".
"Пережили три девальвации тенге!". "90 процентов казахстанцев живут в стрессе. Остальные 10 процентов живут в Италии, Швейцарии, США, Франции". "Мы боимся полицию больше, чем бандитов и террористов". "В Караганде построили завод по выпуску легкомоторных самолетов, который за пять лет не выпустил ни одного самолета". "Запустили и закрыли завод планшетов в Актау". "Каждый год из страны уезжает 20 тысяч человек". "ЭКСПО строят на нашу пенсию, а потом ещё нам же продают билеты на эту выставку". "В Казахстане один премьер сбежал с деньгами в Лондон, другой сел на 10 лет. А третий запустил классный хэштег". "У нас снова стали воровать невест". Вот такой получился "глас народа".
Мрачноватый сарказм – еще одно коллективное приобретение времен "без СССР". Не удивительно, ведь наш народ переживает, по меньшей мере, четвертый кризис за последние четверть века. Можно сказать, что большую часть нашей новейшей истории мы провели в состоянии кризиса.
Вряд ли казахстанцы, в основной массе, реально хотели бы вернуться в СССР. Нет, конечно же. В прошлое не возвращаются. Но ностальгия, вытесненная в коллективное бессознательное, приносит нам некоторое облегчение, природу которого мы стараемся не осознавать. Наверное, это просто защитный механизм, попытка справиться со страхом перед будущим. Мы ощущаем его все острей, все очевидней. А если уж совсем засосет под ложечкой эта липкая тоска, то надо поехать в гипермаркет, закупиться и сделать жертвоприношение божку-холодильнику. Говорят, на какое-то время отпустит…
